Багдадские повешенные - Страница 15

Пока турок отсутствовал, Малко попытался отвлечься выступлением второй танцовщицы. Ее трюк состоял в том, чтобы время от времени попросить у кого-нибудь из посетителей янтарные четки, протащить их под узенькими трусиками и затем выбросить в зал, где после этого начиналась едва ли не свалка. Малко уже начинал скучать, но тут вернулся радостный Исмет.

– Он согласен. Поехали.

* * *

Дом Джемаля Талани находился в северной оконечности Саадун-стрит, в старом частном квартале. Когда они вышли из такси, Исмет указал Малко на высокую радиотрансляционную антенну в сотне метров от них. На ней горели красные предупредительные огни.

– Это штаб армейской службы безопасности. Хорошенькое соседство...

Они постучали, и курд сразу же открыл. Малко почувствовал к нему невольную симпатию: от этого горбоносого брюнета в дорогом европейском костюме исходило ощущение силы и благородства. Он пригласил их в просторную гостиную, где уже стояли на столе три чашки кофе по-турецки.

Хозяин прекрасно говорил по-английски. Поначалу шла обычная светская беседа. Малко не торопил события, полагаясь во всем на своего нового друга. Джемаль и Исмет несколько раз переходили на арабский. Наконец Исмет повернулся к Малко:

– Джемаль говорит, что здесь очень трудно встретиться с курдами, и что это к тому же довольно опасно.

Малко уже успел подготовиться.

– Мне бы так хотелось попасть на север, – мечтательно сказал он. – Пожить среди партизан...

Исмет перевел. Джемаль смущенно засмеялся и ответил по-английски:

– Непростое дело. Я лично не могу отвезти вас туда. И это очень рискованно. Даже для вас.

Если бы он только знал об истинном риске, которому подвергал себя Малко! Но нужно было играть роль журналиста, иначе оба его собеседника с воплями обратились бы в бегство...

Малко продолжал настаивать, расхваливая свой будущий репортаж о курдах, но Джемаль вежливо отнекивался.

– Вам будет легче попасть туда из Ирана, – говорил он. – Вот уже два года иранцы и курды – добрые соседи. Я могу даже дать вам рекомендательное письмо, у меня там много знакомых.

Но Малко не сдавался, хотя и не мог толком объяснить, почему его интересуют именно иракские курды. Разговор зашел в тупик. Молчаливый слуга приносим еще по чашечке кофе – необычайно крепкого и горького. Малко понял, что хозяин согласился принять его только из вежливости. Это было ужасно! Багдад снова грозил ему одиночеством и делал его бессильным, тогда как время неумолимо истекало... А в эту минуту Виктор Рубин, возможно, уже шел на казнь.

Вести более открытую игру Малко опасался: этот курд все же внушал ему некоторые подозрения.

Через полчаса Исмет дал понять, что им пора уходить. Джемаль записал фамилию Малко, номер его комнаты в «Багдад-отеле» и пообещал позвонить ему.

Малко поблагодарил, не питая, однако, большой надежды на его помощь. Когда они вышли, он сказал Исмету:

– Кажется, ваш друг не очень-то настроен мне помогать.

Турок присвистнул:

– Он боится не меньше остальных. К тому же он плохо вас знает. Но постарайтесь увидеться с ним еще раз. Может быть, вы все же уговорите его отвезти вас на север. Думаю, ему известны тайные ходы. Будь он и вправду предателем, с ним бы уже расправились. Курды не прощают «джашам» измены... В общем, желаю вам удачи, но меня здесь завтра уже не будет.

...В холле «Багдад-отеля» три дежурных агента по-прежнему играли в таро.

Малко захотелось показать им язык. Он возвратился в номер в довольно унылом расположении духа и долго не мог уснуть: за окном надрывались бесчисленные бродячие собаки, перед глазами стояли экранные виселицы. Повсюду его окружал прекрасно организованный страх.

Глава 5

Допотопный телефон разразился хриплым звоном, и Малко поднял трубку. Сначала в ней раздавался только свист и треск: телефонные линии были проведены еще при англичанах и никуда уже не годились. Свою лепту в этот шум вносили и центры прослушивания разговоров, которые даже не трудились скрывать факт своего существования.

– Это Джемаль, – наконец послышался в трубке голос курда. – Джемаль Талани. Я хотел бы пригласить вас на небольшую вечеринку. Если вечером вы свободны, я заеду за вами около восьми.

Малко чуть не отказался: светские увеселения сейчас вовсе не прельщали его. Однако Джемаль был для него единственной нитью, которая могла бы привести его к осуществлению плана. И он дал согласие.

Чтобы у иракцев не возникло подозрений относительно его журналистской деятельности, он решил осмотреть город и пообедать в одном из маленьких ресторанчиков на берегу Тигра. Наняв такси, он отправился на поиски материала для своих статей.

Водитель тут же помчал его к президентскому дворцу, стоящему на другом берегу реки, и с гордостью показал Малко обитель президента Аль-Бахра. Ее окна выходили на проспект Аль-Мансур, по другую сторону которого лежал пустырь.

По всей видимости, президент был осторожным человеком. Его «дворец» – трехэтажное здание, стоящее посредине небольшого парка, – был окружен сторожевыми вышками, на каждой из которых красовался зенитный пулемет. Под деревьями парка выстроился эскадрон русских танков.

В правой части резиденции Малко заметил высокую радиоантенну. Зная, что все революции в Ираке начинаются с захвата радиостанций, Аль-Бахр принял все необходимые меры. Он мог обратиться к народу прямо из собственного дома в том случае, если бы центральная станция попала в руки врага.

Затем таксист провез Малко чуть южнее – к золотым узорам мечети Кадум. Эта мечеть, да еще, пожалуй, базар у Рашид-стрит, были единственными настоящими достопримечательностями Багдада. Успокоив свою совесть этой короткой прогулкой, Малко остановил свой выбор на «Казино-Гардения», убогой харчевне на берегу реки, где подавали баранину, поджаренную, судя по запаху, на мазуте.